Кодекс джедая

Облик волхва для современного человека лучше всего раскрывается через образ джедая. Наверняка многим покажется неожиданным такое смешение мифов, ментальностей и эпох. Но это действительно так, когда речь идет о настоящих волхвах, отважных путешественниках, пришедших с Севера, находивших неизведанные маршруты и ставивших перед собой заведомо невыполнимые цели.

Оставившие свой четкий след в истории человечества не имеют ничего общего с лубочным описании в церковных летописях (а других официальных исторических источников нет). 

Это универсальный образ того, кто всегда на чужой территории и в незнакомой ситуации. Кто привык сражаться в одиночку, не ожидая жалости, пощады и снисхождения. Кто надеется только на себя — и свой организм считает единственным личным ресурсом. Поэтому его возможности и особое чутье воспринимает как способ выживания и достижения цели. Волхвы, выработав жесткой практикой определенные черты характера, всегда внушали трепет окружающим, оставаясь полностью независимыми от внешних обстоятельств.

Здесь перечислено только что, что память сохранила через века от тех дружеских бесед у костра, где мудрость лилась рекой… к сожалению часто мимо слушателей.  Многое осталось непонятым, что-то просто пугало. Некоторые утверждения, противоречащие гуманизму, пугало, вызывало внутренний протест. Понадобился собственный долгий опыт в тысячелетиях, чтобы осознать крупицы того, о чем говорили учителя. 

Джедай знает, что Богу нужны те, на кого он может положиться, кто в полной тьме и изоляции, лишенный контактов с высшими силами, способен самостоятельно выполнять возложенную на него миссию. Для этого и все испытания здесь, на Земле.

Джедай проходит по краю бездны и спускается в ад. Здесь нет смысла искать приключения — они и так на каждом шагу. Поэтому у него только одна цель: вернуться обратно живым. Как правило, его миссия как раз и заключается в поиске маршрута в свой мир. Все остальное — это внешние элементы сюжета.

Смерть для джедая — это потеря памяти о себе и становление частью внешних условий. Тот, кто изменил самому себе (размазал свою суть), сдавшись давлению среды, автоматически теряет связь с орденом джедаев.

Остаться в живых — это значит сохранить себя как сгусток жизни, проявляющий желание действовать и стремление к свободе. В ином существовании нет смысла.  Поэтому главное для джедая в любой ситуации — это ощущать себя живым. После ухода главного актера представление заканчивается, а джедаи предпочитают доигрывать свои сюжеты до конца.

Джедаи не оперируют понятием предательства. Во взаимоотношениях с другими людьми они воспринимают это как элемент пейзажа, в котором проявлен социум, и фактор риска.

Когда сам джедай срывается с кручи поставленных целей, то теряет связь со своим орденом и залипает на обыденность. Потом он вынужден найти обратный путь через восстановление памяти о себе (на что уходит порой несколько жизней). Волхвы знали об этом, отпуская учеников в дальний путь.

В каждой ситуации джедай является охотником. Любая проблема, встающая перед ним, воспринимается как мишень и джедай ведет на нее охоту. Предварительное соотношение сил роли не играет.

Периодически джедай определяет, не начал ли кто-то охоту на него самого. Но и тогда он не становится дичью, спасающейся от преследователя. Это больше похоже на взаимный опосредованный поединок, наполняющий воздух ядом опасности, где любое отступление противника может завершиться его ответным смертельным броском.

Впрочем, у джедая нет противников. Он ни с кем не сражается за веру, идеи, взгляды. Есть только те, на кого он ведет охоту. И те, на кого не ведет.

Джедай не бывает побежден. Просто порой он находится в засаде, разведке или маневрировании. Это может продолжаться так долго, что многие привыкают и воспринимают как данность. Но джедай всегда помнит, что это только прелюдия к последнему броску.

Готовность к завершающему броску  — это одно из основных качеств джедая. Нахождение в засаде может длится дни, месяцы, годы… всю жизнь. Внутренне он всегда собран и зорко смотрит по сторонам. Поэтому его последнее, завершающее движение так же легко и непринужденно.

Джедай говорит: если жив мой палец — значит жив и я. Если этот палец пролез в расщелину, значит и я туда проползу подобно осьминогу.

Джедай растекается ртутью, незаметно просачиваясь сквозь препятствия, и затем снова собирается в одно целое, обретая твердость брони.

Джедай воспринимает благородство и рыцарство как заблуждение начинающего воина. Потом, со временем, он избавляется от этого качества, акцентируясь на конкретной цели. Для джедая любой источник агрессии (будь то хам, хулиган, садист, насильник и т.д.)  — это что-то наподобие встречи в лесу с опасным зверем. Что в общем-то близко к истине, поскольку противник в данном случае проявляет именно животные качества. Дальше все решает целесообразность. Если он охотится на этого зверя, то уничтожит его сразу, без патетических речей, ярких переживаний и честных дуэлей. Если сочтет, что есть дела важнее, то займется ими и постарается избежать лишней встречи.  Все это не более чем эпизод, один из многих на его пути, про который лучше сразу забыть. Действительно, не стоит преувеличивать значение каждой случайной коряги, перегородившей тропу.

Джедай улыбается препятствиям. Это не слабость умиления. В умении улыбаться, глядя в глаза самом отвратительному монстру, вся мудрость джедаев.

Джедай одновременно мягкий и твердый, текучий и плотный. Весь его опыт посвящен тому, чтобы нарабатывать как можно больше качеств взаимодействия с окружающей действительностью.

Джедаи не имеют тени. Если они замечают ее у себя, то предпочитают оставить на дороге.  Этот сгусток эктоплазмы, все еще демонстрирующий иллюзию жизни, привлекает врагов, думающих, что они наконец одержали долгожданную победу…. Для джедая это повод к передышке.

Джедай доверяет мирозданию. И не верит никому. Перед тем, как стать джедаем, он прошел долгий опыт обманов и предательств, научивший его ровности отношений без иллюзий.

Джедай не знает, что такое героизм. Для него неведомо слово миссия. Он просто выделяет проблему как мишень и ведет на нее охоту.

Джедай не испытывает стыда. Он знает, что на своем пути может быть вынужден совершить неоднозначные поступки и попасть в ловушку обстоятельств. … Но ему чуждо иметь по этому поводу обязательства перед кем-либо. Он просто постарается восстановить общую гармонию — это ощущение ему ближе, понятнее и привычнее.

Джедай не уходит из жизни добровольно, каким бы паскудным и бессмысленным не казалось его существование. Такой команды не существует в его арсенале. Джедай всю жизнь ведет нескончаемый поединок со смертью и любую проблему рассматривает как ее вызов.

Воин нацелен на то, чтобы встретить свою смерть в бою — так, как это завещано героям древних эпосов. Поэтому он постоянно повышает общее напряжение жизни. Чтобы выдержать это напряжение и не сломаться, нужно иметь хорошо сбалансированную и структурированную энергетику.

Когда смерть побеждает, джедай смотрит ей прямо в глаза, не призывая помощь сторонних сил. Он всю жизнь готовился к тому, чтобы в полном осознании перейти через рубеж и смиренно встретить неизбежное. Это не слабость, а скорее готовность совершить прыжок в беспредельность.

Путь джедая предполагает, что последний шаг он сделает сам, без чьей-либо поддержки. Это древнейшее правило, согласно которому во все времена отбирали самых достойных из адептов.

Джедай не ставит цели преуспеть в той форме, как это понимают обычные люди. Для него любая ситуация в жизни — это лишь смена ландшафта на долгом пути. Безусловно он должен получить все необходимое, но только для того, чтобы налегке двигаться дальше.

Джедай не имеет своей личной истории и не ведет дневников. Они могут пригодиться только для того, чтобы их сжечь, освободившись вместе с ними от груза прошлого.

Джедай никогда не является проповедником.  Непредсказуемая петля сюжета может побудить его на какое-то время сыграть эту роль, после чего он постарается побыстрее сбросить наросшую тень, наполненную тяжестью чужих проблем и неудач.

Джедай не является воином в общепринятом понимании. Его не увидеть с кем-то в едином строю. Он скорее пластун, разведчик, диверсант, всегда свой среди чужих и чужой среди своих.

Джедай доверяет только себе — потому что в самый ответственный момент ему больше не на кого положиться. Для того, чьи ставки запредельно высоки, следование чужим советам имеет чрезмерные риски. Ситуация может предложить любые тесты, не вписывающиеся не только в принципы и правила, но и уроки его наставника. Впрочем, одно из этих правил так и звучало: не верь никому, даже учителю, все подвергай сомнению и проверяй на своем личном опыте.

Выбирая путь, джедаи слушают свое сердце. Для них это энергетический факт, источник которого находится между центром груди и солнечным сплетением.

Путь сердца всегда наполнен энергией жизни. Путь, где нет сердца, наоборот забирает энергию и этим опасен. Для джедаев это тоже энергетический факт.

Джедаи воспринимают окружающую действительность, в т.ч. человеческий социум,  как природный ландшафт. Здесь могут быть препятствия и опасности, свои овраги и колючий кустарник, встречаются агрессивные  существа, двигающиеся своими маршрутами… нет только поводов для злобы и уныния, потому что на ландшафт бессмысленно злиться и бесполезно впадать в отчаяние.

Джедай не бывает побежденным. Он просто перемещается и вовремя оставляет позицию, ставшую ненужной, чтобы отойти на заранее подготовленное место. При необходимости он легко меняет тропу, находя более рациональный путь к цели. Это непрерывное перемещение так изматывает противника, с виду безусловно превосходящего в силах, что тот постепенно теряет не только эйфорию близости победы, но и вообще ощущение реальности происходящего.

Джедай не бывает победителем. Основное время у него всегда уходит на  разведку, маневрирование, засады и т.д. Победа — это лишь завершающий короткий миг, который обычно малозаметен для окружающих. К этому моменту уже готов сюжет новой охоты.

Джедаи не являются гуманистами. Они просто слушают себя, свое сердце. Помимо любви, оно наполняет их мудростью общей гармонии, формирующей отстраненное отношение к чьим-то интересам.

Джедай не воспринимает себя в масштабе одной жизни. Это вечный путник, идущий от жизни к жизни, от планеты к планете, от звезды к звезде.

Такими были волхвы и память сохранила лишь небольшой отпечаток этих неимоверно сильных волей людей.  Именно поэтому им удавались величайшие свершения, кажущиеся фантастикой в наш век мелочной суеты.

Современный человек, только чтобы сохранить свою нормальность в этом мире,  катящемся  к  хаосу,  должен ощущать себя сталкером, спецназовцем, разведчиком, диверсантом, способным действовать в абсолютно любой неизвестной и опасной среде. Только это повышает его уровень выживания и дает шанс иметь шанс войти в будущее.